Lithology.Ru - Литология.РФ : Литология академическая, прикладная и прочая

Юдович Я. Э. Воркутский Сократ // Литология и геология горючих ископаемых: Межвузовский научный тематический сборник. Вып. III (19). – Екатеринбург: Уральск. гос. горн. ун-т, 2009, с. 296–303.

Воркутский Сократ

 

Я готов отстаивать оба слова в заголовке.

Во-первых, почему Воркутский, а не Воркутинский, как обычно принято писать и говорить?

 – Потому, что давшее начало Печорскому угольному бассейну месторождение коксующихся жирных углей, открытое в 1930 г. Георгием Черновым в лодочном маршруте на притоке Усы – речке Воркуте – называется именно Воркутским.

– Во-вторых, потому что Македонов был и внешне чрезвычайно похож на Сократа (такой же лысый, ироничный и курносый); и давно был неравнодушен к нему (написавши, между прочим, о Сократе блистательное эссе); и, быть может, самое главное – был Очень Умным… Помню, как ехидная Людмила Ивановна Сарбеева (одна из пятерки Великих Женщин, обитавших в Лаборатории геологии угля на набережной Макарова: Вальц, Гинзбург, Фокина, Корженевская и Сарбеева) заметила мне по какому-то поводу: «… я, конечно, не такая умная, как Македонов…) – и в ее устах такое признание дорогого стоило.

– В-третьих, разумеется, потому, что Македонов сидел на Воркуте – в воркутинском «Речлаге» [19, с. 31 ] – и именно там сформировался как геолог, будучи до посадки – литературным критиком, приятелем молодого Твардовского[1].

* * *

… Я познакомился с ним сразу, как оказался в очной аспирантуре во ВСЕГЕИ, т.е. в 1965 г. [16]. Уже совсем запамятовал, как это произошло, но хорошо помню, что я ему показал в своей диссертации зарисовки обнажений нижнемеловых песков на Кангаласском мысу (левобережье Лены в 70 км ниже Якутска), и он сразу сказал: «Ага! Это вот у Вас – так называемые channel песчаники – отложения временных потоков в дельте». И стало ясно, что он обладает огромной литологической эрудицией, в чем впоследствии я много раз имел случаи убедиться. Например, тогда, когда он подарил мне рукопись свой обобщающей статьи об океанских ЖМК – железо-марганцевых конкрециях. Судя хотя бы по нашему Реферативному журналу «Геология», литературы о ЖМК публиковали так много, что мне казалось совершенно невозможным обнять её всю и сделать какое-то обобщение. Но для Македонова таких трудностей не существовало: он обобщил все материалы непринужденно-легко; как это, так и все остальные его сочинения всегда отличались колоссальной библиографической базой. Я видел эту базу «в натуре» у него дома в Ленинграде – десятки коробок, плотно набитых библиографическими карточками, среди которых он мгновенно отыскивал нужную.

Мне кажется, что о масштабе Македонова-ученого наилучшее представление дают не столько его сугубо геологические монографии и статьи [2–8, 10–14], сколько замечательная книга-1966 «Современные конкреции в осадках и почвах и закономерности их географического распространения» [9]. Помню, как меня поразила эта книга – той абсолютной свободой, с которой Македонов отыскал, освоил и переработал огромные пласты далекой от геологии почвоведческой и географической литературы. (Только позже я узнал, что Македонов в Воркуте, уже работая геологом, заочно, за два года (1948–1950) с блеском закончил географический факультет Саратовского университета!)

До этого я думал, что такая мощь обобщения в нашей геологии присуща одному только академику Страхову; но тогда я убедился, что Македонов ничуть не слабее Страхова. Поэтому я уже не удивился, когда Македонов в разговоре со мною весьма критически отозвался о книге Страхова «Развитие литогенетических идей в России и СССР» (1971) как о сочинении слишком идеологически-одностороннем: ибо так мог судить только Равный о Равном. (Поневоле вспоминается мандельштамовское «… и меня только равный убьет»).

* * *

Моя научная карьера во ВСЕГЕИ (полтора года очной аспирантуры) и в Сыктывкаре (тесное общение с угольной Воркутой) на протяжении многих лет происходила под дружеской опекой Македонова.

Первый раз Македонов выручил меня на защите кандидатской. Моим оппонентом-доктором был назначен кондовый тектонист-нефтяник из ВНИГРИ – Н. Г. Туаев. В содержании моей сугубо угольно-геохимической диссертации («Вопросы геохимии угольных пластов и угольных включений в Приякутском районе Ленского угленосного бассейна» – Л.: ВСЕГЕИ, 1966) он, конечно, мало что понимал. Тем не менее, он сочинил длиннейший отзыв, где напридумывал дорогие его сердцу глубинные разломы, по которым в платформенную нижнемеловую угленосную толщу якобы поднимались металлоносные растворы… Я успел познакомиться с отзывом перед самой защитой, и он привел меня в ужас и своей непомерной длиной и очевидной абсурдностью.

Но это было еще не горе, а лишь пол-горя. К защите я несколько дней готовился дома – в Гатчине, и во ВСЕГЕИ не показывался. И вот, приехав на защиту, я с ужасом узнаю, что Туаев уже несколько дней как лежит дома с малярией – с температурой 40^о. Что же – в отсутствие оппонента защита отменяется? А ведь она и без того была назначена на полгода позже срока: не в сентябре-1966, как указано в автореферате, а в марте-1967. К счастью, ушлые всегеишные секретарши (А. С. Остроумова – ученый секретарь института и Н. Я. Шумская – ученый секретарь Рудно-петрографической секции Ученого совета) уже «взяли свои меры» и попросили Македонова – закрыть амбразуру.

Для великого литолога это оказалось пустячным делом: он за ночь прочитал диссертацию и сочинил отзыв. Разумеется, никакого отпечатанного и заверенного документа у него в наличии не имелось: на защите Македонов бодро зачитывал свой экспромт с каких-то листочков, исписанных каракулями, разбирать которые мог только он сам да еще Раиса Абрамовна – его верная подруга, сразу приехавшая с ребенком  в Воркуту, как только Македонова выпустили в 1946 г. Когда я, уже в Сыктывкаре, получал из Ленинграда письма от Македонова, то некоторые слова на «македонском языке» мы коллективно пытались расшифровывать – как криминалисты, путем перебора версий!

Итак, Македонов с артистической непринужденностью зачитал свой виртуальный отзыв, и моя защита была спасена.

Второй раз Македонов дал мне мудрое напутствие перед моим отъездом из Ленинграда в Сыктывкар:

– Как приедете, сразу свяжитесь в Воркуте со Степановым – только у него в партии еще сохранились остатки угольной науки. С его помощью Вы сможете продолжить изучение геохимии углей на материалах Печорского бассейна.

Этот совет Адриана Владимировича я немедленно реализовал и с тех пор в течение 40 лет работал в тесном контакте не только с Юрием Васильевичем Степановым [19], но и со многими другими воркутинскими геологами.

Третий раз Македонов оказал мне мощную моральную поддержку в тяжелые годы «беззащитицы» – когда я мыкался несколько лет с законченной еще в конце 1979 г. докторской диссертацией (защитить которую удалось только в конце 1984 г.). Поскольку, по уверению Бориса Пастернака, «… пораженье от победы ты сам не должен отличать», я не был так уж твердо уверен в том, что сочинил нечто достойное, особенно после того, как в 1980 г. рукопись диссертации прочитал Владимир Николаевич Холодов из ГИНа и сказал мне: «Это не наука» [16]. Поэтому для меня была крайне важна оценка Македонова. Получив мою книгу «Региональная геохимия осадочных толщ» [18], он написал мне, что книга «превосходная» и, как я это хорошо запомнил, подчеркнул это слово. Поскольку книга практически 1:1 и была докторской диссертацией, то когда для намечавшейся защиты во ВНИГРИ я стал искать оппонентов (что было очень трудным делом в «провинциальном» Ленинграде), – Македонов без колебаний дал твердое согласие оппонировать.

… Шли 1970-е – годы моего безмятежного бытия в Сыктывкаре. Появилась возможность и мне что-то сделать для моего старшего друга. Во главе коллектива литологов ВСЕГЕИ Македонов готовил очередное научно-методическое пособие. Он попросил меня сделать сжатый обзор применения геохимических индикаторов фаций – на нескольких страничках. Я довольно быстро сочинил для Македонова то, что он просил [11], … но увяз в обширной литературе настолько, что понял – несколькими страничками здесь не обойтись, и депонировал в 1976 г. в ВИНИТИ целую книжку «Введение в геохимическую диагностику фаций» [15].

Но жизнь интересна своей непредсказуемостью. Я и помыслить не мог, что через 20 лет снова вернусь к «македоновской» проблематике! Однако теперь, когда Македонова уже давно нет на свете, оказалось, что проблему можно и нужно ставить гораздо шире: не только как геохимическую диагностику фаций седиментогенеза, но и вообще – как Геохимическую диагностику литогенеза! По этой теме уже опубликованы две книги [17, 21], но тема так обширна и многогранна, что понадобятся еще годы упорной работы, чтобы ее исчерпать. Таким образом оказывается, что эта тема, если вспомнить ее историю – на самом деле исходит от Македонова! И хотя Македонов ушел от нас еще в 1994 году – получается, что мы до сих пор продолжаем работать как бы по заданной им программе.

Несмотря на большую разницу в возрасте, мы были с Адрианом Владимировичем в коротких отношениях и дружили домами. К великому сожалению, даже после барака в Воркуте жизнь двух маленьких старичков в Ленинграде (Адриана Владимировича и Раисы Абрамовны) – отнюдь не была безоблачной. Проклятьем этой семьи была их дебильная дочь Эльза – большая, толстая, животно-грубая и неряшливая баба. Македонов ее боялся, и управляться с нею могла только Раиса Абрамовна; Эльза огрызалась, но все-таки «мамашу» слушалась. Эти неприглядные сцены мы наблюдали за обеденным столом, когда Македонов пригласил нас с женой в гости. Я не мог скрыть своего ужаса от увиденного, а он с тоской сказал, провожая нас: «Что же делать? Это наш крест, нам его и нести до конца». Тем не менее, после смерти Раисы Абрамовны, в Эльзе неожиданно всплыло что-то глубинно-женское. По свидетельству А. В. Лапо, Македонов с изумлением говорил ему, что Эльза изменилась к лучшему и стала заботиться о нем едва ли не лучше, чем покойная жена!

Общеизвестно, что главной заслугой Македонова явилось создание конкреционного анализа – мощного средства диагностики топо- и гидрофаций [2, 4, 5, 6, 12, 13]. Но это «общеизвестно» только у нас – в русскоязычной геологии. А те, кто знаком с западной геологической литературой, знает, что она самодостаточна – в том смысле, что русской науки «для них» как бы не существует. При этом ссылки на пресловутый языковый барьер (дескать, английский язык знают все, русского языка не знает никто) далеко не всегда могут служить оправданием игнорирования русской науки: нередко оно совершается совершенно сознательно, когда о русских работах могут и знать, но предпочитают на них не ссылаться. Анализ этой болезненной проблемы был дан в нашей книге «Неорганическое вещество углей» [20] – именно на примере македоновского конкреционного анализа, который был заново «открыт» австралийскими геологами через 40 лет после Македонова. Еще раз пришлось напомнить о приоритете Македонова совсем недавно – в книге по минеральным индикаторам литогенеза [21].

Однако наивно надеяться, что если «они» в течение десятков лет игнорировали труды Вернадского, даже опубликованные на французском и немецком языках [1], – то вдруг загорятся желанием изучать русскоязычные труды Македонова… Выход только один – утверждать и отстаивать приоритет Македонова в специально подготовленных англоязычных публикациях. Кому-то из наших геологов необходимо этим заняться, если мы хотим, чтобы Македонову был поставлен тот памятник, которого достоин этот великий литолог ХХ столетия.

 

* * *

К 75-летию Македонова я прислал ему Оду, которая была благосклонно принята юбиляром (первой специальностью которого, напомним, была литературная критика!).

ЭЮЯ

 

Ода

к 75-летию Адриана Владимировича Македонова[2]

(Май-1984)

 

Явилась снова к нам весна,

Как ни хитри – на дворе лужи.

Стало быть, снова мне хана –

Камни из почек полезут наружу…

 

Хочешь – терпи, а не хочешь – кричи:

Прут, в направлении к центру Земли.

Где же вы, милые, где вы – врачи,

Те, что бы мне помогли?!

 

Ах – нету в природе таких врачей,

И катятся новые приступов вспышки.

И средь бессонных моих ночей –

Нет мне ни дна, ни покрышки…

 

В заботах стареет моя жена:

Действительно, участь ее незавидна.

А я совершаю прыжки у окна:

Как там, «Скорой» не видно ли?

 

… Приедет сестричка в белом халате,

Избавит жену от забот –

И вот уж я снова в больничной палате –

Вместо полевых работ…

 

Так, средь страданий и стонов,

Я медленно околевал –

Но словно ангел, пришел Македонов –

Я радость Надежды познал!

 

«О друг мой, – сказал мне великий Литолог, –

Вам не о чем волноваться!

Ведь Вы геолог, и я геолог,

Зачем же нам притворяться?

 

Когда Вас лишится ваш институт,

Тогда – хоть пожар, хоть потоп –

Мне Ваши камешки принесут,

А я их – под микроскоп!

Сознайтесь: Вам, в фоссильном состоянии

Так ли уж нужно Ваше «Я»?

Меж тем, в превосходном новом издании –

Выйдет моя статья!

 

И в ней я, как новый Лукреций

(Здесь нет ничего обидного)

Дам описание Ваших конкреций;

Поверьте – нет доли завиднее!»

------------------------------------------------

Теперь я не встану от стола:

И яйца жрать буду, и кушать сметану –

Уж если Наука меня призвала –

То я уклоняться не стану!

 

* * *

 

Литература

 

1. В. И. Вернадский: pro et contra / Сост., вступ. ст., коммент. А. В. Лапо. – Спб: РХГИ, 2000, 872 с. (Русский путь).

2. Македонов А. В. Историко-геологическая эволюция конкрециеобразования // Конкреции докембрия. – Л., 1989, с. 6–10.

3. Македонов А. В. К истории и состоянию проблем фациального анализа // Наука и техника. Вопросы истории и теории. № 10. – М. –Л., 1979, с. 128–131.

4. Македонов А. В. К истории проблемы специфики конкреций и ее современное состояние // Минерало- и рудообразующие конкреции в осадочных породах. – Казань: Казанск. ун-т, 1976, с. 15–33.

5. Македонов А. В. Конкреции глинистых пород // Фациальные типы глинистых пород. – Л.: Недра, 1973, с. 96–132.

6. Македонов А. В. Конкреционный анализ как метод палеогеографических исследований // Палеогеографические и литолого-фациальные исследования в СССР: Тез. докл. – Л., 1969, с. 19–21.

7. Македонов А. В. Методы литофациального анализа и типизация осадков гумидных зон. – Л.: Недра, 1985, 243 с.

8. Македонов А. В. Подугленосные формации // История угленакопления в Печорском бассейне. – М. –Л.: Наука, 1965, с. 37–46.

9. Македонов А. В. Современные конкреции в осадках и почвах и закономерности их географического распространения. – М.: Наука, 1966, 284 с.

10. Македонов А. В. Угленосная формация и ее основные признаки // История угленакопления в Печорском бассейне. – М. –Л.: Наука, 1965, с. 47–129.

11. Македонов А. В., Волкова И. Б., Гаврилова О. И., Сарбеева Л. И., Топорец С. А., Фаддева И. З. Специальные методы изучения вещественного состава углей и вмещающих пород // Методы формационного анализа угленосных толщ. – М.: Недра, 1975, с. 74–159.

12. Македонов А. В., Зарицкий П. В. Значение конкреций для фациального и формационного анализа, корреляции осадочных толщ и поисков месторождений полезных ископаемых // Конкреции и конкреционный анализ. – М., Наука, 1977, с. 18–32.

13. Македонов А. В., Зарицкий П. В. Конкреции и конкреционный анализ // Методы корреляции угленосных толщ и синонимики угольных пластов. – Л.: Наука, 1968, с. 234–260.

14. Македонов А. В., Родный Н. И. Состав нижнепермских осадочных формаций Печорского каменноугольного бассейна // Геохимия, 1957, № 6, с. 538–552.

15. Юдович Я. Э. Введение в геохимическую диагностику фаций / ИГ Коми фил. АН СССР. – Сыктывкар, 1976. – 116 с. Деп. в ВИНИТИ. № 296-76.

16. Юдович Я. Э. Записки геохимика. – Сыктывкар: Геопринт, 2007, 195 с.

17. Юдович Я. Э. Проблемы геохимической диагностики фаций седиментогенеза: Мат-лы к Школе-семинару (Томск, 20–27 ноября 2007). – Томск: Дельтаплан, 2007, 188 с.

18. Юдович Я. Э. Региональная геохимия осадочных толщ. – Л.: Наука, 1981, 276 с.

19. Юдович Я. Э. Юрий Васильевич Степанов – Сыктывкар: Геопринт, 2006, 115 с.

20. Юдович Я. Э., Кетрис М. П. Неорганическое вещество углей. – Екатеринбург: УрО РАН, 2002, 422 с.

21. Юдович Я. Э., Кетрис М. П. Минеральные индикаторы литогенеза. – Сыктывкар: Геопринт, 2008, 564 с.